cheralpa | Entries tagged with философия

"...математики, обладающие основательной философской культурой, встречаются так же редко, как и философы, имеющие обширные познания в математик. Точка зрения математиков на вопросы философского порядка, даже если эти вопросы имеют существенное значение для их науки, в большинстве случаев основана на мнениях, полученных из вторых и третьих рук и из источников сомнительной ценности. Именно поэтому историков математики интересуют эти "средние" мнения, во всяком случае наравне с оригинальными высказываниями таких мыслителей, как Декарт и Лейбниц (оба - прекрасные математики), Платон (который был по крайней мере в курсе математики своей эпохи), Аристотель или Кант (о которых этого не скажешь)".

Н. Бурбаки. Очерки по истории математики.

Три позиции:

Н. Н. Моисеев: "В своей основе используемый мной принцип эмпиризма опирается на более глубокие утверждения, которые носят уже первичный характер - их уже нельзя доказать, нельзя свести к более простым, даже нельзя определить - их надо либо принять, либо отвергнуть. Главным же из таких утверждений является следующее: мир, вся окружающая нас Природа принимаются реально существующими. А Вселенная - это не данность, а история. Эти утверждения и есть первичные: они не расшифровываются, так же как смысл слова "существующее". Сформулированное утверждение либо отвергается, либо, как мной, принимается без доказательств и комментариев". (Мировоззрение современного рационализма. Введение в теорию самоорганизации).

Л. Мизес: "На современном этапе развития знания позитивизм, монизм и панфизикализм - просто методологические постулаты, лишенные всякого научного основания, бессмысленные и бесполезные для научного исследования. Рассудок и опыт демонстрируют нам две обособленные реальности: внешний мир физических, химических и физиологических явлений и внутренний мир мыслей, чувств, оценок и целеустремленных действий. И никакие мостики - насколько мы можем судить сегодня - не соединяют эти два мира. Одинаковые внешние события иногда приводят к разным человеческим реакциям. В то же время разные внешние события иногда вызывают одинаковые человеческие реакции. И мы не знаем почему" (Человеческая деятельность. Трактат по экономической теории)

Э. Шредингер: "Избежать этих несуразностей можно только отказавшись от дуализма. Последнее предлагалось уже неоднократно, причем, знаменательным образом, на материалистической основе. <...> Объединение Спинозой духа и материи в единой субстанции, которую он называет Богом, с двумя известными нам атрибутами, протяженностью и мышлением, избежало все-таки крупнейшего промаха, когда определенно отклоняется их (духа и материи) взаимодействие, однако при всем глубочайшем уважении к этому исключительно симпатичному мыслителю, его концепция представляется нам исключительно формальной. Бертран Рассел в своем "The Analysis of Mind" сделал многообещающее добавление, в котором он составляет душевные состояния и тело из элементов одного рода, различающихся по способам взаимной связи. Конструируемая нами далее модель находится ближе всего к этой идее". (Мой взгляд на мир).

Мне позиция Э. Шредингера не только кажется наиболее глубокой и продуманной из всех троих, но и открывающей захватывающую перспективу исследования того, как связаны в ЕДИНОМ психо-физическом мире ИНФОРМАЦИЯ и ЭНЕРГИЯ. Этот вопрос мне кажется, без преувеличения, ключевым для дальнейшей эволюции человечества.
Пока что наиболее глубоко копает в этом направлении, на мой взгляд, С. С. Хоружий, который показывает, почему с одной стороны, традиционное западноевропейское восприятие классической аристотелевской парадигмы "ПОТЕНЦИЯ - ЭНЕРГИЯ - ЭНТЕЛЕХИЯ" переживает затяжной кризис, с другой стороны, как возможно "переформатирование" этой парадигмы со сдвигом ЭНЕРГИИ в сторону ПОТЕНЦИИ (одним из примеров реализации которой является православный исихазм), а не, традиционно, в сторону ЭНТЕЛЕХИИ. Сдвиг же парадигмы имеет чисто смысловой, информативный (хотя и фундаментальный характер).
Еще один исследователь, который достаточно глубоко продвинулся в направлении изучения информационно-энергетических взаимодействий - Аушра Аугустинавичюте со своей теорией соционических взаимодействий (информационного метаболизма). Изменение конфигурации информационных потоков, получаемых и передаваемых в процессе постоянного общения его участниками, радикально меняет их энергетическое состояние. Проверено на опыте:) Причем имеет значение именно структура этих потоков, а не собственно их эмпирическое содержание (16 типов соционического взаимодействия).

Если же говорить о двух позциях, отличных от позиции Э. Шредингера, то первая позиция - это позиция классической рациональной науки, накопившей к сегодняшнему дню огромную кучу противоречивых данных и находящуюся в состоянии - как представляется - болезненного перехода к новой парадигме. Недаром книга Н. Моисеева, из который взята цитата, называется "Расставание с простотой". Кстати, основополагающая работа экономиста В. Полтеровича называтеся "Кризис экономической теории". Кризис экономичесокой теории - прямое следствие кризиса "научной парадигмы" на основе сформулированного Н. Моисеевым постулата. Но бесконечное расставание с простотой в пользу сложности невозможно. Расставшись с простотой на основе старой парадигмы, придется затем расстаться и с избыточной сложностью математических моделей (хотя возможность применения все более мощных компьютеров будут эту возможность отодвигать все дальше).

Вторая же позиция вроде бы предлагает заманчивую "простоту", но простота эта, по поговорке, хуже воровства. Лучше Э. Шредингера охарактеризовать эту позицию сложно - это источник разнообразных несуразностей, заметных даже невооруженному глазу. Достоинство Мизеса в его основательности, в поднятии вопросов, о которых большинство его последователей даже не задумываются. Он по крайней мере не скрывает, на каком фундаменте строит, его же многочисленные последователи, как представляется, добродетели основательности начисто лишены. И строят этажи своих размышлений на фундаменте, в основе которого лежит, по словам Шредингера, "крупнейший промах".

Штудирую (если так можно сказать, учитывая мою математическую полуграмотность) книгу Г. Вейля "Философия математики".

Несколько цитат:

"В теории сознанию удается "перескочить через свою собственную тень", оставить позади себя материю непосредственно данного, представить трансцендентное, но само собою разумеется, только в символическом виде".

"Если я назову феноменальную интуицию знанием, то теоретическая интуиция покоится на вере, на вере в реальность собственного и чужого я, или в реальность внешнего мира, или в реальность божества".

"Но где же находится это утверждаемое верой трансцендентное, к которому относятся наши символы? Я не представляю себе, чтобы его можно было найти, не слив воедино математику и физику и не допустив, что математические понятия числа, функции и т. д. (или же символы Гильберта) принимают принципиально то же участие в теоретическом построении действительного мира, как и понятия энергии, тяготения, электрона и им подобные".

"В каждой науке может быть известно только изоморфное отображение соответствующей области вещей. В частности, для нее является совершенно безразличной "сущность" ее объектов".

"Созерцание вовсе не представляет собою состояния блаженного покоя, из которого оно не может никогда выйти; нет, созерцание ведет к противоречиям и дерзновению познания, но было бы фантастично ожидать от познания, что оно открывает созерцанию более глубокую сущность того, что непосредственно дано самому созерцанию. Идея изоморфизма выражает собой очевидную и непреодолимую границу знания".

"Этот вид умозаключения (от n к n+1) приносит с собою в математические доказательства совершенно новый и своеобразный момент, чуждый аристотелевой логике и он-то и составляет подлинную душу искусства математического доказательства. Впервые этот принцип полной индукции был высказан в явном виде, повидимому, Б. Паскалем и Я. Бернулли".

"На первый взгляд может показаться, что вместе с введением перехода к пределу застывшее бытие окончательно разрешается в становление и что вместе с тем математическим путем осуществляется принадлежащее еще Аристотелю учение о том, что бесконечное существует лишь "дюнамей" (в возможности), лишь в возникновении и исчезновении, а не "энергия". Это ошибка!" *

"Служащий для определения и вывода принцип полной индукции, приведенный не в виде формулы, а последовательно применяемый in concreto, представляет собой собственную и единственную силу математики, математическую праинтуицию".

"Согласно Броуеру, вера в этот принцип ("третьего не дано") "исторически была обусловлена тем, что первоначально классическую логику абстрагировали из математики подмножеств определенного (читай: заданного путем указания его элементов) конечного множества, затем приписали этой логике независимое от математики существование a priori, и наконец, на основании этой мнимой арпиорности применили ее неправомерным образом к математике бесконечных множеств".

"В полном согласии с интуицией Броуер усматривает сущность непрерывного не в отношении элемента к множеству, а в отношении части к целому".

"Мы находимся в области издревней проблемы мышления, проблемы непрерывности, изменения и становления. Какое центральное значение имела она для логического овладения действительностью, можно узнать хотя бы из "Истории атомистики" К. Лассавица; решение этой проблемы представляет собой тот решающий момент, который отделяет аристотелевски-схоластическую, ориентирующуюся на понятие субстанции физику от современной галилеевской физики".

* Выделение важно для меня в первую очередь в свете работ С. С. Хоружего.

Одна из основных трудностей, с которой я столкнулся, изучая физику, состояла в том, что слова и понятия, используемые людьми весьма эффективно при решении проблем, мне показались чрезвычайно сложными для понимания их значений, того, что в этих понятиях действительно стремились выразить. Поэтому, когда я узнал, что физики говорят о пространстве и времени, об энергии, о потенциальной энергии, о реальности, мне было трудно понять, что все это означает. С другой стороны, сначала я думал, что физики очень хорошо понимали их смысл, поскольку могли хорошо использовать эти понятия. Но вскоре я обнаружил - во многих случаях знание физиков о способах приложения этих понятий объясняется просто тем, что они узнали об этом от своих учителей. Я обнаружил, что существовало общепринятое использование этих понятий без размышления об их смысле. Возвратившись к их истокам, к тому временив когда эти понятия были сформулированы, я обнаружил, что большинство из них созданы философами, пришли в физику из философии.

К. Ф. Вайцзеккер, "Физика и философия"

Любищев ("Линии Демокрита и Платона"):

"В линии же Платона сделали правильный, дуалистический вывод. Множество дискретных чисел и множество непрерывных величин подчиняются разным законам, хотя имеются и сходства, допускающие практическое использование. Поэтому никак нельзя положения, доказанные для чисел, переносить, без критической проверки в каждом отдельном случае, на непрерывные величины. Этот путь и есть генеральная линия развития математики, а не демокритовский тупик".

Свасьян ("Последняя книга Бергсона"):

"О том, как родилась бергсоновская философия, рассказал однажды сам философ. Случилось это во время чтения лекций об апориях Зенона в лицее Блеза Паскаля: он был потрясен невозможностью движения в элейских апориях. Ахилл, не способный догнать черепаху; путь, не могущий быть пройденным, не могущий быть даже начатым, — очевидным было одно: вызов здравому смыслу и непосредственной очевидности. В этой замкнутой в себе логике, опровергающей жизненную достоверность, коренилась, как оказалось, судьба западной духовности: будущий номинализм и философия, настолько оторванная от жизни, что ставшая враждебной жизни. Озарение пришло мгновенно — как приговор бесплодному философскому мышлению, черпающему свою уверенность из подмены реальности фикцией. Невозможность движения в апориях Зенона — это не невозможность движения вообще, а лишь в определенных условиях, а именно, там, где его нет и не может быть. Действительное движение, движение жизни и в жизни — спонтанно, импульсивно транскаузально и непредсказуемо; имя его — жизненный порыв, место свершения которого не поверхностное дневное сознание, определяемое количественными и измерительными факторами реальности, а сознание глубинное, выражаемое качественностью и неизмеримостью. Элейские апории, как и громадная часть равняющейся на них западной философии, опровергают движение и, соответственно, саму жизнь там, где нет никакого движения и никакой жизни, а есть лишь понятийные суррогаты последних".

Собственно, два взгляда, но устремленные в одну и ту же перспективу. Любищев упирает на необходимость критической проверки любой попытки приложить "мир чисел" к "миру непрерывности" (прежде чем исчислять, надо убедиться, что имеешь дело с исчисляемым, а не с неисчислимым), Свасьян же просто тычет пальцем в понятийные завалы, которыми подменяют живую жизнь.

Здесь.

Тройка "политических" цитат:

"Возьму трех премьер-министров, трех глав государств. Буш гораздо более культурный, чем премьер Англии Тони Блэр. Ширак. И Путин. Ни один из них не может говорить. Ширак, правда, сохранил какое-то французское краснобайство. Блэр отделывается десятками общих фраз. Я думаю, что главная проблема здесь — потеря мыслительного содержания разговора".

" Гитлер был просто очаровательно невежествен. Его рефлексия на три четверти вырастала из гениальной интуиции. Это не только моя мысль. Даже очень перехваленная Ханна Арендт тоже так считает. Кстати, крупнейшими европейскими политическими философами считаю двух женщин — Ханну Арендт и Лидию Гинзбург".

"Накануне первого президентства Рузвельта в самой богатой стране мира, Америке, был полный кризис: миллионы безработных, нарастание революционной агитации, голод, очереди за супом с пяти утра, люди замерзали, финансы в кошмарном состоянии. И вот тогда Рузвельт понял: придется не по-новому править, а по-новому думать. А после этого он произнес свою зловещую фразу: но для меня, как для политика, это означает, что и я вас заставлю думать по-новому. Он сумел убедить главу калифорнийской мафии, страшного бандита. Тот дал денег. Много денег. Через восемь месяцев — но это темпы Америки! — миллионы безработных получили места, зарплату. И уже через два года Америка стала другой страной. А почему? Из-за одного человекал".

Курсив везде мой.

Там же о С. Аверинцеве, Мамардашвили и Лотмане, А. Зиновьеве и Г. Щедровицком, "единственном реальном учителе" И. Бродского (кто знает, о ком речь?), о том, чем отличался Сталин от Гитлера и почему английский студент лучше выражает свои мысли, чем российский кандидат наук.

Какой же контраст между математиками и биологами: математики не удовлетворились даже строгостью евклидовой геометрии. А большинство биологов удовлетворяются эгоцентрическим псевдотелизмом, несмотря на необходимость огромного числа искусственных вспомогательных гипотез и постоянного апеллирования к убежищу невежества, мало того, что удовлетворяются, но когда какой-нибудь биолог начинает критиковать их любимый догмат, то его начинают подозревать в классовых, наследственных и прочих ненаучных влияниях. Можно было бы впасть в отчаяние и признать, что биологи действительно какая-то низшая порода человека по сравнению с математиками, но "сладко видеть падение праведника". Это падение праведника я вижу в том, что, когда выдающиеся математики сами начинают заниматься биологическими проблемами, их нисколько не шокирует этот первобытный псевдотелизм и они его защищают с неменьшим фанатизмом, чем самые стопроцентные биологи (например - Пирсон, Р. Фишер, Вольтерра). Очевидно, биологические проблемы настолько сложны, что в них завязают даже умы, привыкшие к исключительной строгости мышления.

А. Любищев. Проблема целесообразности

В ответ на этот пост

inadia сформулировалось эдакое "легкомысленное" кредо сегодняшнего дня:

На самом деле экономика - довольно простая наука. Мизес преувеличивал. Конечно, в нюансах можно при желании утонуть, как в любой науке, но суть экономики довольно проста. Люди, которые "за социализм", просто ленятся думать. Их проблемы неинтересны. Меня в последнее время больше занимают проблемы у тех, кто "за капитализм". И вообще "проблемы экономики" - это совсем не проблемы самой экономики, а проблемы на стыках: экономики и права, экономики и философии, экономики и фундаментальной науки, экономики и экологии. Вот на эти темы что-то не могу найти адекватных рассуждений в ЖЖ. И даже "редких голосов немногих здравомыслящих" тут не слышно :(

Экономика - сложная наука, если подходить к ней как к загадке про Ахиллеса и черепаху, то есть ставить на место очевидных фактов тяжеловесные мыслительные конструкции вроде "праксеологии". Экономика - простая наука, если рассматривать ее как равноправную автномную сферу деятельности среди прочих сфер деятельности людей (с учетом их ценностей, а не "вынося их за скобки", как это делал Мизес).

Две равноправные сферы деятельности, наравне с экономикой, - это политико-правовая деятельность и духовная деятельность. Если этим сферам деятельности людей навязать законы "праксеологии", результат будет столь же плачевным, как от большевистского эксперимента.

Известно, что самым выдающимся отечественным платоником 20 века был Алексей Федорович Лосев. Менее известно, что в России был еще один выдающийся платоник: Александр Александрович Любищев. Да, тот самый известный ученый-биолог. Энциклопедист, которому Д. Гранин посвятил свою книгу. На основе идей управления временем которого Глеб Архангельский создал успешный бизнес в наши дни. В своей книге "Линии Демокрита и Платона" Любищев обосновывает ту точку зрения, что в истории науки по "линии Платона" было сделано гораздо больше фундаментальных открытий, чем по материалистической "линии Демокрита".

Но была еще и линия Аристотеля, да. В России она прервалась в 20-е годы.

С наслаждением читаю Э. Кассирера, выражающего свои мысли с исключительной ясностью и четкостью, "последнего немецкого гуманиста", чертящего исторические воздушные перспективы там, где для многих - просто белое пятно бумаги, на котором можно написать все, что угодно и во что угодно ПОВЕРИТЬ (на основе сложенных в слова букв).

Когда Мизес пишет: "Мотивом, побуждающим человека действовать, всегда является некоторое беспокойство" (далее в русском тексте идет ссылка на Локка и Лейбница), он опирается на мысль, которой до Локка, собственно, не было.

"Эта сила не действует посредством теоретической антиципации и предвосхищения будущего добра; она скорее возникает при воспоминании о неудовольствии или беспокойстве, которые ощущает душа, оказавшись в определенных состояниях, и которые неодолимо побуждают ее избегать таких состояний. Это беспокойство (uneasiness) и неудовольствие Локк рассматривает поэтому в качестве подлинной движущей силы и решающего импульса всех наших волевых актов. Кондильяк опирается на эти аргументы, но он хочет утвердить их далеко за пределами феноменов воли и распространить на душевную жизнь в целом. Беспокойство для него не только исходный пункт наших желаний и хотений, но также исходный пункт наших ощущений и восприятий, актов мышления и суждения, даже высших актов "рефлексии", до которых может подняться наша душа. Тем самым обычный порядок идей, который был установлен и санкционирован в особенности картезианской психологией, переворачивается. Не воля основывается на идее, а наоборот, идея основывается на воле. Впервые мы встречаемся здесь с "волюнтаристским" поворотом, который прослеживается в метафизике вплоть до Шопенгауэра и в теории познания вплоть до теорий современного прагматизма".

Э. Кассирер. Философия Просвещения.

Между прочим, позиция Лейбница куда более взвешена: "...в своем определении понятия монады Лейбниц вовсе не пытался редуцировать ее сущность просто к "идее", к теоретическому познанию. Монада не ограничена представлением идеи, она соединяет в себе идею и стремление". (там же)
Т. е. у Лейбница идея и стремление - примерно в одной весовой категории.

Мизес же просто некритически повторяет Локка и Кондильяка.

"...критическая и этическая философия религии развиваются у Канта... в параллельных плоскостях, поскольку предпосылки и требования той и другой находятся в антагонистическом противоречии. Кант тщетно пытается привести их в гармонию. То, что диктуется критическим сознанием, не соблюдается нравственным законом, которым постоянно руководствуется Кант. Проникая все глубже, он не может оставаться последовательным".

По книге Харальда Штефана "Альберт Швейцер"

На эту же тему глава из Гейзенберга "Отношение физиков к религии"

А также книга, почему-то переведенная как "Доказательство Бога", хотя английское название The language of God (автор Фрэнсис Коллинз, между прочим, возглавлял проект по расшифровке генома человека, начатый знаменитым Дж. Уотсоном).

Но именно Кант заложил основы этого мировоззрения, которое само с собой находится "в антагонистическом противоречии".

Что мы знаем, а во что - слепо верим?
Верим мы во что-то или твердо знаем?

Если верим, то почему верим?
Если знаем, то что нам дает уверенность в том, что мы это знаем, а не просто думаем, что знаем?

Причем отвечать на эти вопросы надо с определения того, что мы действительно знаем. Ведь никто же не сомневается в том, что он хоть что-то да знает.

"У Канта чистые руки, но у него нет рук".

Шарль Пеги

Когда я преподавал философию в Инсбрукском университете, мне пришлось пережить и выстоять студенческую демократию. Это было на семинаре по теории познания. Я говорил о Платоне и неоплатонизме, как вдруг один студент принялся мне возражать. Я попытался в мягкой форме внести ясность, заметив, что его представления о теме произвольны и что, прежде чем рассуждать о Платоне, неплохо бы почитать Платона. Реакция оказалась острой. Он сказал, что таково его мнение. На что мне пришлось напомнить ему, что мнения свои он волен высказывать где угодно, но только не здесь, в университетской аудитории, в которой (по крайней мере в отведенные мне часы преподавания) мнениям нет места, а есть место знаниям, или если мнениям, то таким, в основе которых лежат знания. Не думает же молодой человек, что на экзамене мне вдруг пришло бы в голову оценивать его мнения! После этого стало вдруг тихо, и он обвинил меня в тоталитаризме. С чем я охотно и согласился, призвав его тут же проверить свою оценку на таблице умножения, тоталитаризм и нетолерантность которой возмутительны сверх всякой нормы. Мне потом сведущие коллеги сказали, что мне повезло, потому что у большинства студентов было, очевидно, хорошее настроение и им, вероятно, пришелся по душе чудак-профессор, осмелившийся им перечить. Это невероятно, но большинство профессоров боятся студентов и заигрывают с ними.

(Интервью К. Свасьяна)

"Пуанкаре... еще до Эйнштейна получил почти все фундаментальные соотношения теории относительности, проделав теоретико-групповой анализ уравнений Максвелла. ...работа Пуанкаре не была понята физиками. Они просто не знали и не понимали теории групп. А вот работы Эйнштейна, который выполнял не абстрактно-групповые действия, а физический анализ достаточно ясных ситуаций, были поняты сразу же (хотя и не все их принимали). Поэтому именно Эйнштейн, а не Пуанкаре стал создателем специальной теории относительности".

С. В. Илларионов. Методологические принципы научного познания.

И далее: "...в настоящее время нет ни одной области точного математизированного естествознания, в которой теоретико-групповые методы не играли бы исключительно важной, а иногда и решающей роли".

В-общем, соцзаказ: нужен либо математик, который смог бы "оцифровать" концепцию АЭШ, применив к ней теорию групп, либо "австриец", у которого хватит мозгов разобраться с этой самой... теорией групп :)
Шутка, конешно!

А вообще по "общественным наукам" Илларионов проезжается иногда смачно! Досталось и Л. Н. Гумилеву и А. Т. Фоменко!

По-моему, философ - это такой человек, который доходит до точки, откуда он может мыслить совершенно свободно о чем угодно. Вот и покойный Александр Пятигорский был настоящим философом.

При этом он, с одной стороны, понимал, что

…эта проклятая свобода философского мышления оказывается объективно не столько позитивной, сколько негативной. И негативной в том числе социально.

а с другой стороны, этой свободой он наслаждался до умопомрачения.

…развитость — это прежде всего попытка найти свой собственный вариант решения проблемы или ответа на вопрос. А во-вторых, это способность немедленно от своего варианта отказаться и придумать новый — то есть свобода.

Вот мне кажется, Айн Рэнд обозвала Канта первым хиппи как раз за подобные рассуждения. Все же эта свобода мышления - оружие обоюдоострое. Одна грань - объективизм. Другая - субъективизм (=хиппизм).

Точка бифуркации. Направо - Запад. Налево - Восток. А Азиопа Петровна хочет усидеть на обоих стульях.

Насколько я понимаю, Леонтьев - талантливый компилятор и систематизатор витающих в воздухе идей современной западной психологии, транслирующий их на русском языке. Много его статей - здесь.
Лично мне очень многие идеи кажутся развитием (или детализацией) мыслей Айн Рэнд в статьях "Объективистская этика" и других, хотя Леонтьев Айн Рэнд, кажется, нигде не упоминает. Но это не вопрос субъективного влияния на него Айн Рэнд, а вопрос объективности вопросов и проблем, до которых "дозрела", наконец, отечественная психология.

Некоторые любопытные отрывки:
"...существуют разные констелляции свободы и ответственности: наиболее продвинутый автономный вариант их интеграции, когда они действительно становятся одним, вариант импульсивной квазисвободы в отсутствие ответственности; вариант симбиотической квазиответственности за чужие цели и ценности в отсутствие свободы и конформный вариан, когда отсутствуют и те, и другие механизмы" (Феномен ответственности: между недержанием и гиперконтролем)
Т. е. свобода реально возможна как благо только в первом варианте, во 2-3-4 она вырождается в "свободу" безответственного "демократического" социализма.

"Третий способ организации жизненного мира возникает, когда появляются люди, трансцендирующие не только систему социальных норм и правил, но и свои актуальные нужды, интересы и потребности. Строятся проекты, возникает прагматически не обусловленная аккумуляция знания... (дальше у него идет дурацкий пассаж про брахманов (?!)... Такой жизненный мир нацелен на будущее. В нем живет производство, наука, культура, производительный бизнес, который создает что-то, чего не было" (К типологии жизненных миров)
По сути просто апология айнрэндовского капитализма!!!

"Есть по меньшей мере шесть разных логик, которые задаются разными ответами на вопрос, почему люди делают то, что они делают. Первый ответ - потому что я так хочу. Это простая линейная логика удовлетворения потребностей. Возникла потребность - пошел и съел. Второй ответ: он первый начал. Это логика реагирования на стимулы. Бихевиоральная логика: красный свет - проезда нет, желтый - будь готов к пути, а зеленый свет - кати. Третий ответ - потому что я всегда так делаю. Это логика прикладывания выработанных стереотипов, воспроизведения клише. Человеку всегда проще делать так, как он уже делал, воспроизводить старый опыт. Четвертый ответ: все так делают. Это логика социальной нормативности, социальных ожиданий. Человек ведет себя так в этой ситуации, как от него социально ожидается под угрозой возможных социальных санкций. Пятый ответ - потому что для меня это важно, это занимает какое-то важное место в моей жизни, имеет для меня какой-то смысл. Это логика смысла, жизненной необходимости. И шестой ответ: почему бы и нет, но не в том смысле, что все равно, а в том, что человек может на этом уровне свободно выбирать, не поддаваясь давлению каких бы то ни было внешних и внутренних факторов. Пятая логика, логика смысла, подразумевает уже сложившийся жизненный мир, выработанный в ходе биографии, но человек может каким-то образом перерабатывать свою биографию, отрываться от своей биографии. Это тяжелая личностная работа, но она возможна, и тогда человек выходит на шестой уровень, на экзистенциальный уровень, уровень свободного выбора и самодетерминации".

Ср. у Айн Рэнд: "Человека всегда называли разумным существом, однако разумность - предмет выбора, а выбор уготован такой: либо ты - разумное существо, либо идущее к самоубийству животное. Человек должен быть человеком - по выбору; он должен ценить свою жизнь - по выбору; он должен поддерживать ее - по выбору; он должен открывать нужные для этого ценности (ср. с логикой смысла - !!!) и поступать хорошо - по выбору. Кодекс ценностей, принятый по выбору, и есть моральный кодекс".

Аксиома 3. "Философия ставит нам цели и определяет наш образ действий; и только философия может спасти нас". Выбор философии – следующий шаг разумного человека. Философия дает возможность ставить цели и действовать в рамках всей жизни.

Что такое разумность для человека? Понятие разумности шире понятия рациональности. Любая целенаправленная деятельность рациональна. Как писал Мизес, "рациональная деятельность - избыточное понятие". Вполне рационально вели себя коменданты концлагерей, требуя больше "качественного живого товара" для выполнения производственных планов. Вполне рационально ведут себя современные чекисты, придумавшие "сувенирную демократию", больше похожую на зловонный нарыв. Вполне рационально вел себя африканский царек, который хранил человечину не под кроватью, а в холодильнике. Думается, конец всех этих «рациональных» существ будет один и тот же. Потому что они не разумны.

Чтобы быть разумным, помимо выполнения правила сосредоточенности сознания на выполняемом деле,

( Read more... )

Current Mood: calm

Перечитываю "Апологию капитализма" Айн Рэнд. Статьи, которые заряжают энергией и наполняют жизнь смыслом.

Всю философию Айн Рэнд можно выразить в серии аксиом, каждая из которых - акт выбора:

1 аксиома. "На свете есть один главный выбор - жизнь или смерть, и касается он только живых организов. Неодушевленная материя существует безусловно, а жизнь - нет; она зависит от особых действий."

( Read more... )

Current Mood: calm

Прочитал огромнейший (3 тома) роман Айн Рэнд "Атлант расправил плечи". Наконец-то удалось прочитать что-то масштабное! На фоне унылой литературной мелкотни читалось взахлеб. Тираж этого романа в США уступает только Библии.
Хотя отдельные страницы романа с литературной точки зрения удручают, в целом - безусловно шедевр, особенно как философское произведение.
Айн Рэнд, кстати, родилась в Петербурге, в 1905 году, в возрасте двадцати лет уехала из Советской России, добралась до США, где и обрела свою вторую родину.
Роман взрывает целый пласт "традиционных ценностей", доказывая, что все они гроша ломаного не стоят. Философская позиция Айн Рэнд - последовательный индивидуализм, разумный эгоизм, рациональность, отрицание любой иррациональности, любого мистицизма, любого альтруизма, любого патернализма, в то же время воспевание человека созидательного, творческого и деятельного. Ницшеанство, но в рациональной упаковке. Философский кумир Айн Рэнд - Аристотель. Соответственно злейший враг - Платон. Кстати, у другого интеллектуального гиганта Линдона Ларуша - все наоборот: Платон - гений, Аристотель - шельма. Тем интересней после идей Ларуша было ознакомиться с идеями Айн Рэнд. Они, конечно, антиподы.

С соционической точки зрения роман хорош тем, что показывает мир, где "этика отношений" полностью игнорируется. Вернее, все герои в романе исповедуют "этику отношений" с позиции "честной сделки": хороши только те отношения, где обе стороны сделки получают каждый свою выгоду. Любые манипуляции, основанные на чувстве вины, жалости, сострадания (!), жертвенности (самое отвратительное для Айн Рэнд слово) - безусловное зло. Только разумное взвешивание взаимной пользы, выгоды, совпадение целей могут составлять основу здоровых этических отношений. Для меня это было в своем роде откровением - только во время прочтения этого романа я осознал, насколько наше традиционное мышление пропитано идеями жертвенности, вины, милосердия. "И милость к падшим призывал" (Пушкин) Между тем Айн Рэнд доказывает, что кажущаяся нравственность такой системы взглядов на самом деле безнравственна, а кажущаяся безнравственность эгоизма на самом деле нравственна и созидательна. И, черт побери, не могу не согласиться с этим... Человеком должна двигать созидательная цель, и если он начинает согласовывать эту цель с интересами других людей, семьи, страны, человечества, Вселенной, Бога и т. д. не на основе того, полезны ли все эти персонажи и системы для его цели, а на основе того, что он кому-то чего-то "должен" - он становится похож на барона Мюнхаузена, тянущего самого себя из чужеродного болота. Говорят, пойманных раков можно не закрывать в посудине - если один рак захочет выбраться на волю, остальные обязательно вцепятся в него и стащат вниз. Мир, где лучшим не дают возможности жить так, как они хотят и заслуживают, обречен. А цель человека в таком мире - найти путь на волю (как в Побеге из Шоушенка). Айн Рэнд воспевает капитализм. Если честно, это первая прочитанная мной книга, где автору удалось сделать это убедительно.
Цель жизни, по Айн Рэнд, выживание. Выживание за счет разума и признания реальности. Я уже много раз слышал от неглупых людей это слово "выживание". И мне все время казалось, что эта цель мелка, что человек должен жить для чего-то большего, лучшего, светлого и т. д. Но, по Айн Рэнд, альтернативы нет: мы либо выживаем, либо вымираем. Человеку дана возможность выбора, но выбирать можно только между этими двумя возможностями. Любая уступка иррационализму, мистицизму, "общественным ценностям" - это путь к вымиранию. Стремление к личному счастью, к личным целям, рациональные действия по достижению этих целей - это путь выживания.
Ладно, закругляюсь. Роман великолепен в своем роде. Будит мысль.
Интересно, кто-нибудь из френдов читал? Было бы интересно обсудить:)