Религия и наука (Фейнман)
Feb. 16th, 2014 01:13 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
cheralpaПеречитал статью Р. Фейнмана "Взаимосвязь религии и науки". Фейнман различает три аспекта религии: метафизический, моральный и вдохновляющий (Сахаров назвал бы последний аспектом наличия в мире смысла). В метафизическом аспекте религия наиболее уязвима перед наукой, - об устройстве мироздания последняя может рассказать гораздо больше и куда интересней, чем любая из священных книг человечества. В моральном аспекте религия и наука вполне могут идти рука об руку. "...существует полное соответствие между моральным взглядом, или этическим аспектом религии, и научной информацией", пишет Фейнман. Он обращает внимание на то, что наука всегда занята вопросом "Если я это сделаю, то что произойдет?" - а религия отвечает на вопрос "Должен ли я это сделать?". И только нахождение ответа на оба вопроса (или на две части одного и того же вопроса) вооружает человека пониманием, что ему следует делать. Наконец, в третьем аспекте религия побеждает науку: "Эмоциональные связи с заповедями морали <...> начинают резко ослабевать, когда сомнения, даже толика сомнений, касаются существования Бога; вера в Бога размывается и данный источник вдохновения истощается". Впрочем, для некоторых людей существуют мощные источники вдохновения и помимо Бога (например, атеист Колмогоров находил вдохновения в решении математических проблем). И все же таких людей, наверное, крайне мало.
В своей статье Фейнман признает, что ученый не может верить с той наивной доверчивостью, с какой верят многие "простые" люди. Он не может не сомневаться во всем, в том числе и в своей вере в Бога. Он пишет о таких верующих ученых: "Если они находятся в ладу со своей наукой, они скажут себе что-нибудь вроде : "Я почти уверен, что Бог существует. Доля сомнений очень мала". Задача, таким образом, сводится к тому, чтобы сохранять толику сомнений, но не позволять ей замутить источник вдохновения.
Кстати, задумался, есть ли в других религиях, кроме христианства, аналог вот этой евангельской фразы "Верую Господи помоги моему неверию". Я вижу в ней зерно будущего расцвета науки именно в лоне христианства. Неверие и есть принципиальное сомнение во всем. Отец больного отрока не может не сомневаться, видя как ученики Христа ничего не могут поделать с болезнью его сына. И он не отрекается от своего неверия, не фальшивит, не стучит себя в грудь, не клянется, как в рассказе Хемингуэя боец под артобстрелом, что будет до конца жизни ходить в церковь и соблюдать все заповеди, он просто произносит эту фразу, обращенную к Христу, со слезами на глазах. Вера и неверие, религия и наука, пошли дальше, с этой фразы, рука об руку.
Фейнман со всей серьезностью ставит вопрос, разбирает его аспекты, формулирует ответы. А вот способны ли "верующие" с той же серьезностью и искренностью поднять тот же самый вопрос - но с другой стороны? Помню у Антония Сурожского слова о том, что в молодые годы у него было сразу три источника вдохновения: религия, наука и Достоевский. А много ли таких пастырей? Вряд ли ошибусь, если скажу, что немного. Слабость нашей цивилизации, как мне кажется, в том, что способны на серьезный диалог о взаимосвязи между религией и наукой весьма немногие искренне, но бессильно верующие люди. По сути, все эти верующие люди остались еще там, в том времени, когда не были произнесены слова "Верую Господи помоги моему неверию". Время, увы, движется вперед благодаря другим людям.
В своей статье Фейнман признает, что ученый не может верить с той наивной доверчивостью, с какой верят многие "простые" люди. Он не может не сомневаться во всем, в том числе и в своей вере в Бога. Он пишет о таких верующих ученых: "Если они находятся в ладу со своей наукой, они скажут себе что-нибудь вроде : "Я почти уверен, что Бог существует. Доля сомнений очень мала". Задача, таким образом, сводится к тому, чтобы сохранять толику сомнений, но не позволять ей замутить источник вдохновения.
Кстати, задумался, есть ли в других религиях, кроме христианства, аналог вот этой евангельской фразы "Верую Господи помоги моему неверию". Я вижу в ней зерно будущего расцвета науки именно в лоне христианства. Неверие и есть принципиальное сомнение во всем. Отец больного отрока не может не сомневаться, видя как ученики Христа ничего не могут поделать с болезнью его сына. И он не отрекается от своего неверия, не фальшивит, не стучит себя в грудь, не клянется, как в рассказе Хемингуэя боец под артобстрелом, что будет до конца жизни ходить в церковь и соблюдать все заповеди, он просто произносит эту фразу, обращенную к Христу, со слезами на глазах. Вера и неверие, религия и наука, пошли дальше, с этой фразы, рука об руку.
Фейнман со всей серьезностью ставит вопрос, разбирает его аспекты, формулирует ответы. А вот способны ли "верующие" с той же серьезностью и искренностью поднять тот же самый вопрос - но с другой стороны? Помню у Антония Сурожского слова о том, что в молодые годы у него было сразу три источника вдохновения: религия, наука и Достоевский. А много ли таких пастырей? Вряд ли ошибусь, если скажу, что немного. Слабость нашей цивилизации, как мне кажется, в том, что способны на серьезный диалог о взаимосвязи между религией и наукой весьма немногие искренне, но бессильно верующие люди. По сути, все эти верующие люди остались еще там, в том времени, когда не были произнесены слова "Верую Господи помоги моему неверию". Время, увы, движется вперед благодаря другим людям.
