cheralpa

Читаю "Собственность и процветание" Тома Бетелла. Пожалуй, одна из лучших книг, мною прочитанных. Единственная, в которой недвусмысленно, и на множестве исторических примеров, отстаивается тезис о том, что фундамент благополучия общества - правовые институты (и защита жизни, свободы и собственности как основа правового общества). Экономика - это уже, выражаясь марксистским языком, - надстройка, производное от фундаментального фактора права.

"В защите собственности нуждаются не те, у кого есть доступ к счетам в швейцарском банк. Она нужна малым и ненадежным пожиткам бедняков. Этот ключевой момент превосходно сформулирован в первой и лучшей из социальных энциклик католической церкви. В Rerum Novarum (О положении трудящихся), опубликованной в 1891 году, папа Лев XIII написал, что "главное основание социализма, общность имущества, следует всецело отвергнуть, ибо это причинило бы вред именно тем, кому должно бы принести пользу"".

Сколько бы трагедий ХХ века было бы предотвращено, прислушайся в свое время мир к этому предупреждению?

"...основатели Америки никогда не считали, что эти люди <обитатели пустоши> и те, кто населяет обжитые регионы, составляют единый организм. Для них слово "народ" обозначало множество - нескончаемые различия, главным достоинством которых была их множественность. Вот почему люди американской революции с подозрением относились к так называемому общественному мнению, которое столь легко перерастало во всеобщее единодушие - в этом вопросе между ними не было разногласий; они знали, что в республике публичное пространство формируется за счет обмена мнениями между равными, и это пространство просто исчезнет, если у всех граждан вдруг  обнаружится одинаковое мнение, а следовательно, прекратится обмен мнениями между ними. Если люди американской революции хотели в чем-либо убедить народ, то они не аппелировали к общественному мнению - как это не один раз проделывал Робеспьер и люди французской революции, стремившиеся сделать собственную позицию более убедительной, - так как считали власть общественного мнения формой тирании. То, насколько естественно народ воспринимался как множество голосов и интересов, хорошо прослеживается в желании Джефферсона сделать американцев "одной нацией во внешних делах и сохранить различие в делах внутренних", равно как и утверждение Мэдисона, что не уравнивание, а регулирование мнений и интересов "является принципиальной задачей... законодательства, предполагая дух партий и фракций в деятельности правительства". <...> то множество, которое основатели американской республики сначала представляли в различных ассамблеях и конгрессах, а затем учредили политически, если и существовало в Европе, то в лучшем случае в верхней части социальной пирамиды, все больше убывая по мере продвижения к ее основанию".

Любопытно, что совсем недавно, кажется, 4 ноября назывался "Днем народного единства и согласия", но уже в этом году я везде вижу только название "День народного едниства" - слово "согласие" из формулы выпало.

Революция (по лекалам Французской, отнюдь не Американской) продолжается? Ибо, как пишет Арендт, "это смещение акцента было вызвано не какой-либо теорией, а исключительно ходом самой революции. Очевидно, что в данных обстоятельствах древнеримская теория народного согласия, как предпосылки любого правового государства более не могла применяться, а потому вполне естественно, что понятие согласия должно было быть заменено общей волей Руссо..."

Х. Арендт. О революции. Все выделения мои.

Весьма характерно для "Новорусской революции", что книга Арендт "О революции" была переведена аккурат в 1991 году, но вышла в свет в издательстве "Европа" только в 2011 году. Разумеется, все ошибки французской революции, которые описаны в этой книге, Россия совершила и продолжает совершать с фанатизмом святой простоты. Думаю, не ошибусь, если скажу, что НИ ОДНОГО УРОКА Американской революции Россия не усвоила.

Из чего можно сделать вывод, что мы катимся в очередную яму. Но история - отнюдь не царство необходимости.