![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Не понимаю... Один призывает интеллигенцию поддержать справедливую борьбу сирийской оппозиции с кровавым диктатором Асадом, другой призывает интеллигенцию поддержать справедливую борьбу Сирии с кровавыми США. И оба клеймят интеллигенцию за трусость и подлость. Читать и того, и другого - откровенно скучно. Заранее известно, что каждый скажет. Ни одной свежей мысли, одна тухлятина. Несколько абзацев о Сирии Джонатана Литтелла, который там был и судит обо всем САМ, - совершенно другого качества текст. Живой и убийственно печальный.
"Благоволительницы" Джонатана Литтелла
Aug. 2nd, 2013 04:34 pmНачал читать роман Литтелла. Оказывается, Гитлер, уйдя на покой от великих дел, собирался поселиться в Крыму, "исторически принадлежавший готам". Губа не дура была у фюрера.
Роман написан от лица "интеллигентного" эсесовца, который постоянно рефлексирует по поводу своих ощущений и переживаний. Чем-то интонация, "нулевой градус письма", напоминает роман Камю "Посторонний". Но герой Камю был проще и примитивнее, что ли. Герой Литтелла любит музыку, философствует, читал Платона и Геродота. И - убивает своими руками (когда приказывают) женщин, детей, не переставая им сочувствовать, понимая, что они - невинные жертвы. Но - выполняя приказ.
Поскольку описание деяний СС дается "изнутри", повествование выдерживает какое-то странное равновесие между добротной немецкой сентиментальностью, "вчувствованием" - и канцелярской подробностью чудовищных описаний.
"Мне бы только не сломаться", - сказал как-то молодой штурмман ваффен-СС, я очень хорошо понимал его желание, но чем тут поможешь. Поведение евреев тоже не упрощало дела. Блобелю пришлось отослать в Германию одного тридцатилетнего роттенфюрера, поговорившего перед казнью с приговоренным; еврей, его ровесник, держал на руках ребенка двух-двух с половиной лет, а жена несла голубоглазого новорожденного: мужчина посмотрел роттенфюреру прямо в лицо и спокойно сказал по-немецки без всякого акцента: "Пожалуйста, господин офицер, убейте детей с первого выстрела". - "Он сам из Гамбурга, - объяснял роттенфюрер Шперату, который, в свою очередь, рассказал историю нам, - мы почти соседи, его детям столько же, сколько моим".
Роман написан от лица "интеллигентного" эсесовца, который постоянно рефлексирует по поводу своих ощущений и переживаний. Чем-то интонация, "нулевой градус письма", напоминает роман Камю "Посторонний". Но герой Камю был проще и примитивнее, что ли. Герой Литтелла любит музыку, философствует, читал Платона и Геродота. И - убивает своими руками (когда приказывают) женщин, детей, не переставая им сочувствовать, понимая, что они - невинные жертвы. Но - выполняя приказ.
Поскольку описание деяний СС дается "изнутри", повествование выдерживает какое-то странное равновесие между добротной немецкой сентиментальностью, "вчувствованием" - и канцелярской подробностью чудовищных описаний.
"Мне бы только не сломаться", - сказал как-то молодой штурмман ваффен-СС, я очень хорошо понимал его желание, но чем тут поможешь. Поведение евреев тоже не упрощало дела. Блобелю пришлось отослать в Германию одного тридцатилетнего роттенфюрера, поговорившего перед казнью с приговоренным; еврей, его ровесник, держал на руках ребенка двух-двух с половиной лет, а жена несла голубоглазого новорожденного: мужчина посмотрел роттенфюреру прямо в лицо и спокойно сказал по-немецки без всякого акцента: "Пожалуйста, господин офицер, убейте детей с первого выстрела". - "Он сам из Гамбурга, - объяснял роттенфюрер Шперату, который, в свою очередь, рассказал историю нам, - мы почти соседи, его детям столько же, сколько моим".
Из интервью Гитлера 1924 года
Jul. 13th, 2013 08:21 amВопрос: «Что вы думаете о евреях?»
Ответ: «Это сложный вопрос. Идеально было бы их всех убить, но немцы никогда этого не примут, поэтому мы должны найти более компромиссный вариант политики в отношении евреев».
Отсюда.
Политика - искусство компромиссов?
Литтелл, недавно нашедший это интервью Гитлера в старой каталонской газете, по-моему, очень трезво мыслит. Особенно в отношении двух факторов, сыгравших ключевую роль в развязывании Первой Мировой войны.
Ну и вывод:
"Когда я слышу: «Никогда больше» — в смысле никогда больше не позволим повториться Холокосту, то я отвечаю: чушь..."
Вот только тоталитаризм принимает совершенно новые формы. Гитлер не стал бы Гитлером без радио. Мы живем в интернет-мире, а это совершенно другая формы работы с фрагментированным массовым сознанием.
"В шестидесятые годы бытовал журналистский штамп: "Компьютеры - усилители человеческого разума". В одной публичной лекции того времени я просил не забывать, что в той же мере они усиливают человеческую глупость". (Ю. И. Манин)
Главная задача нео-тоталитаризма - не дать человеку от большого количества чужой глупости перейти к качеству его собственной мысли. И не важно, какая эта глупость - коммунистическая, националистическая, конфессиональная, либертарианская, гламурная или какая-то еще. Нео-тоталитаризм вовсе не настаивает на том, чтобы все думали одинаково. Ему важнее, чтобы не думали вообще, а только потребляли самые разные - чем противоречивей, тем лучше - мысли.
Ответ: «Это сложный вопрос. Идеально было бы их всех убить, но немцы никогда этого не примут, поэтому мы должны найти более компромиссный вариант политики в отношении евреев».
Отсюда.
Политика - искусство компромиссов?
Литтелл, недавно нашедший это интервью Гитлера в старой каталонской газете, по-моему, очень трезво мыслит. Особенно в отношении двух факторов, сыгравших ключевую роль в развязывании Первой Мировой войны.
Ну и вывод:
"Когда я слышу: «Никогда больше» — в смысле никогда больше не позволим повториться Холокосту, то я отвечаю: чушь..."
Вот только тоталитаризм принимает совершенно новые формы. Гитлер не стал бы Гитлером без радио. Мы живем в интернет-мире, а это совершенно другая формы работы с фрагментированным массовым сознанием.
"В шестидесятые годы бытовал журналистский штамп: "Компьютеры - усилители человеческого разума". В одной публичной лекции того времени я просил не забывать, что в той же мере они усиливают человеческую глупость". (Ю. И. Манин)
Главная задача нео-тоталитаризма - не дать человеку от большого количества чужой глупости перейти к качеству его собственной мысли. И не важно, какая эта глупость - коммунистическая, националистическая, конфессиональная, либертарианская, гламурная или какая-то еще. Нео-тоталитаризм вовсе не настаивает на том, чтобы все думали одинаково. Ему важнее, чтобы не думали вообще, а только потребляли самые разные - чем противоречивей, тем лучше - мысли.
